Недавно прочитала отрывок из книги Татьяны Успенской, хочу поделиться с Вами.
Простите, что много месста занимает. Меня тронуло...

Что значит быть собакой? Что чувствуют, как живут животные, зависимые от людей?
Кошка иногда может удрать через форточку и где-то найти мышь или поймать птицу. Собака из дома не уйдет, она смотрит в глаза и в руки своего хозяина и ждёт, когда её выведут погулять и накормят. Она во всем зависит от хозяина.
Американская собака. Русская собака. Есть какая-то специфика, особенность в принадлежности к стране, или судьба животного зависит только от того, в чьи руки оно попадает?
Я родилась собакой. Я нема. Зависима. И никто никогда не узнает, что происходит в моей душе.
«Я – собака.
Первое моё ощущение в жизни – запах. Смесь молока и детства, запах детской еды – в ней нет жареного и острого. Запах царит вокруг меня – добротой. Служит мне.
Второе ощущение – ласка. Меня гладит, целует, причёсывает, щекочет существо, пахнущее чистотой, прижимается ко мне, даёт мне молоко…
Мальчика зовут Троппи. У Тропи моё имя звучит мягко – «Эйпьил», и мне очень нравится, как оно звучит. Иногда я нарочно не слушаюсь и не подбегаю к нему сразу, когда он зовёт меня,мне хочется, чтобы он ещё раз произнес – «Эйпьил». Он не сердится, он расстраивается, когда я сразу не подхожу к нему, и в его голосе, повторяющем моё имя, звучит обида…
Саамы счастливые мои дни – дни занятий. Тропи теперь водит меня в школу. Там я без верёвки. И там есть Кит. Со мной и Китом занимается существо, пахнущее резко и неприятно: табаком. Но плохого он ни мне, ни Киту ничего не делает. Наоборот, разрешает нам бегать и прыгать.
С Китом приходит девочка Кейт.
День за днём… Зелёное поле, по которому мы с Китом носимся. Скамья, на которой тихо сидят Тропи и Кейт…»
«…Остро, всеми своими органами, я ощущаю всё, что дарит мне судьба. Запахи – весны, Кита, Тропи, Кейт… Вкус травы, которую мы с Китом смакуем во рту, и воды в ручье, из которого мы, все четверо, пьём. Чувствую мягкие прикосновения Кита. Слышу звуки: светлый звон воздуха, неразборчивые шепоты травы и листьев, тщащихся что-то поведать нам с Китом, дыхание и разговоры Тропи и Кейт. Вижу необыкновенные цвета: зеленый – не зеленый, а золотисто-зеленый, голубой – не голубой, а золотисто-голубой…
Знакомый мир превращается в незнакомый. И возникает во мне еще одно чувство. Оно наполняет меня чем-то, отчего текут слёзы. Оно открывает мне, не знаю, откуда приходит ко мне это знание, судьбы моих предков, их историю. Оно делает понятной мне человеческую речь и дарит мне возможность самой говорить с Китом. И с деревьями, и с травой, и даже с солнцем…»
«Этот день случился летом.
Кейт и Троппи стоят друг перед другом, он чуть склонился на ней и, почти не касаясь, гладит е волосы. А Кейт подняла к нему лицо и первая потянулась к нему губами. Это был словно какой-то толчок, сигнал, словно разрешение свыше. Мы с Китом оказались одним целым. То, что переполняло меня, вспыхнуло. Пожар. И – острый запах Кита. Острый запах солнца. И я больше не одна, Кит и я – единое существо…»
«…Моя жизнь теперь резко изменилась. Я не жду больше и не считаю минутки, когда Тропи придёт с занятий, станет играть со мной. Я уже не одна, я вся теперь внутри. И сосредоточена на своих детях. В снах вижу, как мы играем на молодой траве все вместе – Кит, я и наши дети: кувыркаемся, боремся, нам с Китом приходится придерживать лапы, чтобы нечаянно ушибить детей. Целый день я говорю с моими детьми. Я чувствую, как они растут. Чтобы им легче было расти, я хожу по комнате – гуляю, съедаю всё, что даёт мне Троппи. Теперь, когда мы выходим с Троппи на улицу, я смотрю на солнце, прошу его, чтобы оно согревало моих детей и помогало им расти…»
«…Я ничего не поняла даже тогда, когда ощутила резкий запах лекарств дома, в который меня ввела Бетси. Ничего не поняла даже тогда, когда мне сделали укол. И даже тогда, когда мне связали лапы и крепко затянули рот жестким жгутом. И, лишь когда сверкнуло надо мной лезвие, не надо мной, над моим брюхом, в котором росли дети Кита, в последнее живое мгновение своей жизни я поняла, что решила сделать Бетси для того, чтобы я принадлежала лишь ей. В панике я рванулась со всей силы, на которую была только способна, но как поздно я – рванулась! Что могла сделать я, связанная по рукам и ногам?
Не только детей Кита. Они вырезают из меня моё материнство – никогда у меня больше не будет детей!
-Она плачет! – восклицает Бетси, - Она понимает?! Я вижу, она понимает, о чём мы говорим и что хотим вырезать!
Доктор что-то делает со мной, местный наркоз начинает распространяться на другие мои органы. Нечувствительным становится не только живот, немеют грудь и ноги, как когда-то у умирающего Кита. И – меркнет свет. Яркая еще минута назад, лампа словно припорашивается пылью. Яркие цветы на одежде Бетси тухнут. И…Наваливается равнодушие. Ни красок, ни звуков, ни слов. Я перестаю понимать человеческую речь. И – сама теперь никогда больше не заговорю!
…Я больше не живу. Я – умерла, под местным наркозом, в ту минуту, как из меня вырезали мою способность к материнству. У меня отняли всех, кого я любила. И, хотя Бетси мучается из-за того, что убила моих детей, мне её не жалко. Я – её комнатная собачонка, для развлечения, хотя и больших размеров. У меня есть пушистая постель, такая же, какая была в комнате Троппи, игрушки, меня кормят собачьей едой из коробок, пакетов и банок, меня водят гулять на специальную площадку, где можно побегать. Меня гладят, расчесывают, ласкают, разговаривают со мной. Но всё это вместе теперь называется совсем по-другому, чем раньше: я не живу, я существую. Да, я ем, но никогда больше не возникнет во мне чувства наслаждения, какое испытала я, поедая вместе с Китом, Тропи и Кейт гамбургеры, сухой корм из пакетов я терпеть не могу. Да, я хожу на прогулку, но только затем, чтобы справить свои дела. Ни деревья, ни трава не вызывают во мне никаких чувств, а бегать я разучилась. Я не играю в игрушки и всё больше лежу, находясь на грани бодрствования и сна. И не прислушиваюсь больше к звукам за окнами и дверями моего нового дома, потому что вместе с материнством из меня вырезали желание сторожить дом, защищать хозяина – лаять при возникновении опасности….»

.......грустно.......

Я вчера Тайсона обидела, он сильно приставал к Вольту, у которого началась одышкка, а он всё лезет и лезет, - я его пытаюсь в комнате на 5 минут закрыть - а он выкручивается, а Вольт уже задыхается. Ну я его за шкирняк - и в комнату, а он проскользил и врезался в шкаф. Не больно. Но обидно. Я сразу пыталась представить - а что он чувствует? Сразу подошла, взяла его на ручки, поцеловала, но до сих пор стыдно. Наказываю, а стыдно

Мдя...трогательно очень... И печально. Спасибо Яна.

ой, как грустно ((

Ужасно грустно плакать хочется.

Яна, от куда этот отрывок?

Танюш, привет!
Это книжка Татьяны Успенской, называется "Я вышла замуж в Америку", там про любов. А героиня "влезает" в мысли и шкуры других людей и животных, что-то типа ясновидения. И вот она стала на некоторое время писать от лица собаки. Я прям поревела, когда читала

Привет, яна!
Пойду в магазин, хочу книжку почитать эту!

Яночка, спасибо за отрывок. Я тоже вчера распечатала, а дома уже в 1 ночи прочитала, и ревела... Я тоже верею, что они понимают нас и просят о многом и лаем и глазами....Очень грустно было.

а мне не понравилось, по моему глупо))) . А давайте все будем писать рассказы, как породистая мопсиха влюбилась в соседского овчара, или в дворового Шарика, а злостные хозяева не дают "любиться", подсовывают чемпионского мопса)) Да много чего можно придумать слезливого. Или давайте сочиним что получилось бы из бурной любви разнопородных или породный+не породный и честно опишем судьбу щенков. .

Спасибо за отрывок !

Лата, ну зачем сразу так? Я этот отрывок показала Вам, чтобы мы лишний раз вспомнили, что чувствуют наши собаки. Там же не только про операцию, а про детство, про игры, про их мироощущение. Я, например, стала чаще задумываться, а каково моим мопсам, когда я, усталая, голодная и злая, с 5 кг рубца и 2 кг мяса+продукты себе прихожу домой, и начинаю на них ворчать - громко не гавкай, оставть Вольта в покое, Вольт, не прыгай - рвешь колготки и т.п. А они ведь весь день одни, ждали меня, я ставлю себя на их место - и настроение меняется. И мне уже хочется их поцеловать, облобызать и обжмякать, и хрен с ними, с колготками, они ведь так рады, что Я наконец-то пришла!

Да,Яна...вот последнее - точно подмечено))
Тебе надо почитать "Пес,который говорил с богами". Книга ужасно потрясает, это история про питбуля...его судьба...начинаешь по другому смотреть не то что на эту породу,а вообще на жизнь собак. У меня подруга ни как не может дочитать - захлебывается слезами...и бросает.

Оль, я вообще "рёва-корова", меня растрогатьи разжалобить очень легко, я думаю, буду читать так же, как и твоя подруга. А мопсы будут меня жалеть (они на самом деле жалеют, когда плачешь!)

Да ну, перестаньте вы животных очеловечивать. У них всё совершенно иначе, чем нам кажется... они и цветов всех наших не различают и о будущем им думать не свойственно и таких переживаний в них нет... Поскольку, хоть нам и кажется, что они супер разумны, но всё же, научно доказано - живут инстинктивно... К тому же, литераторам, как и синематографам, дабы пронять сердца публики и получить признание, частенько приходится утрировать эмоции в своих публикациях и картинах.
П.С.
Сама чуть не разрыдалась перед монитором.

Яна, так мне не понравился как раз конец))) не люблю все эти надуманные мысли. Я тоже любитель пореветь, если грустно и никогда не скрываю, что животных люблю куда больше, чем людей . Но зачем себя накручивать ? Мы любим наших дорогих мопсиков, ухаживаем, развлекаем, одеваем, лечим, ну да.. иногда ругаем -для их же блага! и я уверена, что нашим мопсам с нами хорошо ! конечно можно пуститься в мысли рассуждения, кто в кого влюбился и что девочке хочется потомства от ей выбранного кобеля и никак иначе, но это абсурд, зачем об этом писать и думать?

Всё-всё-всё. Яночке спасибо за душещипание. Латочке спасибо за трезвость мысли.

Латочка, я не накручиваю, просто делюсь мыслями И естесственно, я точно знаю и УВЕРЕНА, что все мы, на нашем форуме любим-холим-лелеем!